Чем сердце успокоится (Требования к рынку бизнес-образования растут)

Анализируя изменения в сфере бизнес-образования, эксперты отмечают, что здесь наблюдаются как глобальные, так и локальные тенденции. «Бизнес-образование - спутник бизнеса. Оно не самостоятельно в формировании предмета ведения, а напрямую и теснейшим образом привязано к трендам развития как глобального, так и локальных рынков. Поэтому схожесть картин определена конкретным контекстом бизнеса в конкретной стране. И если существуют глобальные тенденции, то они повторяют сам бизнес», - напоминает президент Advanced Management Institute Маргарита Адаева-Датская. По ее мнению, на данный момент есть две главные глобальные тенденции.

Первая - интернационализация. «Чтобы иметь конкурентоспособное предложение для глобальных компаний, необходимо обладать подтверждением своей компетенции, поэтому ведущие школы объединяются в консорциумы и альянсы на географической основе. Хороший пример - альянс Лондонской школы бизнеса и Колумбийской бизнес-школы. Это первое место в мировой табели о рангах в Executive MBA, одна из престижнейших программ мира, - рассказывает Адаева-Датская. - Программа Trium Executive EMBA, взлетевшая на вторую строчку мирового рейтинга, - альянс ведущей французской школы HEC Paris, Лондонской школы экономики и NY Stern University. В России такой пример - альянс Высшей школы менеджмента с той же HEC Paris по программе двойного диплома».

Вторая тенденция - расширение группы лидеров международного бизнес-образования. «Раньше первую десятку обвиняли в том, что рейтинги традиционно возглавляют одни и те же игроки, играющие „в стулья", - поясняет Адаева-Датская. - Теперь появилась целая группа „воинов запаса", которые вышли на лидерские позиции благодаря альянсам и аккредитации Triple Crown».

Еще об одном глобальном тренде говорит исполнительный директор Открытой школы бизнеса Сергей Федоров. «Общая тенденция - снижение доверия к бизнес-образованию - присутствует везде. Выпускники программ МВА в кризис не показали себя более устойчивыми. Скорее наоборот - успехов достигали компании, не скованные правилами. Конечно, не все так однозначно и бизнес нередко разрушался из-за элементарной безграмотности в области финансов или управления персоналом, но в целом имидж бизнес-школ как спасителей в любой ситуации значительно снизился, - делится он наблюдениями. - В развитых государствах эта тенденция проявляется в сокращении числа иностранных студентов, в развивающихся странах - в падении объемов внутреннего рынка бизнес-образования».

По замкнутому кругу

Россия относится ко второй группе. «У нас объемы бизнес-образования падают и продолжат снижаться еще несколько лет», - констатирует Сергей Федоров. На его взгляд, это отчасти связано с потерей сегмента предпринимателей 1990-х годов. Они ощутили на себе и на своем бизнесе, что надо учиться, и сейчас уже отучились. Новые же бизнесмены вряд ли почувствуют эту потребность так остро. Предприниматели нового поколения, как правило, экономику „проходили" в вузах и смысла изучать „то же самое" не видят.

Другая причина - отсутствие стабильности в экономике. Мало кто из руководителей малого и среднего бизнеса может уверенно строить планы развития более чем на полгода вперед, и в этой ситуации вкладывать деньги в долгосрочное образование (неважно, свое или сотрудников) опасно, поскольку полноценную отдачу от этих инвестиций можно получить не ранее чем через год. Крупный же бизнес живет по законам государственного регулирования, и, по словам Федорова, «их сотрудникам системное бизнес-образование скорее вредно».

Дополнительные сложности приносит специфика функционирования бизнес-школ в России. Исторически сложилось так, что основа бизнес-образования - программы MBA (Master of business administration), которые во всем мире являются программами магистерского уровня, то есть второй ступенью высшего образования, в нашей стране воспринимаются как образование дополнительное.

«Можно получить магистерскую степень в области экономики или менеджмента, а можно - в области делового администрирования, МВА. В России ситуация до сих пор была иная. Английское название Master of business administration в 1990-е годы перевели как „мастер (а не магистр) делового администрирования", - делает экскурс в историю декан факультета стратегического управления Института бизнеса и делового администрирования Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ (ИБДА РАНХиГС) Александр Чеканский. - Соответственно, программа МВА стала трактоваться как некая программа дополнительного образования, что, конечно, снижает ее статус».

Вторая российская особенность в том, что большинство программ бизнес-образования (несмотря на восприятие MBA как программ дополнительных, факультативных) базируются и предлагаются в вузах. Но, как правило, такие программы МВА мало отличаются от стандартного набора предметов экономических кафедр или кафедр менеджмента. А бизнес-школам, которые пытаются работать вне рамок вузов, сложно получить аккредитацию и выдавать государственные документы, что влияет на клиентскую привлекательность, а в итоге - на возможности развития.

Получается, что бизнес-образование пока не может выйти из замкнутого круга: работодатель требует от сотрудника государственные документы об образовании, которые могут выдавать только вузы, существующие в жестких рамках утвержденных образовательных стандартов, и, как следствие, выпускники знают экономику, но не инструменты управления.

Польза потрясений

Впрочем, в сфере отечественного бизнес-образования недавно произошло событие, которое, как полагают специалисты, предопределит развитие этого рынка в ближайшей перспективе. Речь идет о том, что российские программы МВА с начала текущего года не могут выдавать государственные дипломы. Поправки к закону «Об образовании» привели к тому, что дипломы гособразца теперь не могут предоставляться студентам любых программ дополнительного образования - государство больше не будет контролировать ни их содержание, ни их качество. Соответственно, по окончании программ МВА слушатели будут получать дипломы учебных заведений, при которых открыта бизнес-школа.

В результате люди, которым важен именно государственный диплом, пойдут на другие программы, например в магистратуру по специальностям «Менеджмент» или «Экономика». На МВА останутся те, кому важнее знания и аудитория данных программ. Таким образом, отмена госдипломов создаст ряд проблем на рынке МВА, а может быть, даже отразится на нем сильнее, чем финансовый кризис. В краткосрочной перспективе рынку предстоит сильная встряска.

Что же касается долгосрочной перспективы, то эксперты видят в складывающейся ситуации два серьезных плюса. «Во-первых, отказ от диплома государственного образца позволит бизнес-школам стать более мобильными. Если раньше они были зажаты в рамках определенных правил (обязательное количество академических часов, обязательные дисциплины), то теперь можно в любой момент менять содержание программы, выкидывать и включать новые курсы в соответствии с развитием науки и бизнеса и вообще быть максимально гибкими, - комментирует директор Begin Group Ольга Гозман. - Во-вторых, слабые программы МВА уйдут с рынка. Останутся, скорее всего, несколько сильнейших, которые сумеют перестроиться и предложить востребованный образовательный продукт. Соответственно, более качественной станет и аудитория программ МВА». С этой точкой зрения соглашается проректор по внешним связям Санкт-Петербургского международного института менеджмента (ИМИСП) Дмитрий Павлов, который считает, что одной из главных тенденций бизнес-образования в стране станет усиление позиций лидеров рынка.

Александр Чеканский, в свою очередь, констатирует, что в ближайшие годы следует ожидать движения «назад в будущее» - трансформации наиболее сильных программ МВА в магистерские программы, для которых характерна более серьезная и фундаментальная подготовка. «При этом, видимо, сохранится, хотя и в весьма урезанном виде, специфический российский рынок программ МВА как программ дополнительного образования, - рассуждает он. - Но поскольку государство склонно уменьшать свою активность в сфере регулирования дополнительного образования, современные требования к программам МВА по содержанию и срокам станут необязательными. В этой связи вероятно, что программы МВА, не претендующие на магистерский уровень, будут развиваться по пути сокращения сроков обучения с двух до полутора лет и некоторого облегчения содержания».

Меняющаяся среда

Содержательные изменения в программах бизнес-образования станут следствием не только новых законодательных инициатив, регулирующих этот рынок. «Если продолжится тренд на централизацию российской экономики, это отразится и на содержании образовательных программ - маркетинг и стратегия, как и все, что касается рыночной экономики, отойдут на второй план. А вот вопросы эффективности, процессов, качества, управления людьми, наверное, выйдут вперед, - размышляет Маргарита Адаева-Датская. - Если же красивые слова о поддержке малого и среднего бизнеса начнут подкрепляться фактами в виде режима налогового и законодательного благоприятствования, то произойдет всплеск предложений именно с этой тематикой (маркетинг, стратегия)».

Но не только тенденции в развитии экономики станут стимулом для трансформации содержания бизнес-образования. «Меняющаяся внешняя среда все активнее требует смены или корректировки управленческих подходов к решению бизнес-задач, - подчеркивает директор программы Executive МВА проректор по международным связям ИБДА РАНХиГС Ашот Сеферян. - Простая ретрансляция даже самых современных теоретических знаний и практических инструментов уже явно недостаточна. Необходимы как новые управленческие идеи, так и новые образовательные технологии. Современная философия бизнеса, базирующаяся на хаотичности, непредсказуемости изменений, требует нестандартных знаний и инструментов».

Это не значит, что нужно выбросить за борт классические теории и подходы, на которых выросло не одно поколение менеджеров. Сергей Федоров указывает на то, что все модели и концепции в менеджменте можно разделить на три группы. «Существуют теории и модели, которые относятся к бизнес-грамотности. Это базовые концепции управления финансами, персоналом, операциями, понятия общего менеджмента и маркетинга, - объясняет он. - Вторая группа - вопросы, касающиеся развития бизнеса, формирования стратегии, предпринимательских и маркетинговых решений. Все это - менеджмент развития организации. В данной области есть классические теории, которые обобщают опыт развития бизнеса в конце XX века. Они применимы и сейчас, но в условиях медленно меняющихся рынков. Однако жизнь трансформируется все быстрее и нельзя создать жесткий план развития на пять-десять лет. И естественно, что и в области развития организации появляются новые теории, связанные с инновациями. Это третья группа - концепции, которые не дают готовых логических схем. Это не модели, а скорее философские концепции, показывающие рамки, в которых существует бизнес, и открывающие новые пути развития». Очевидно, что грамотный управленец должен быть знаком со всем перечисленным.

Многое из нового - хорошо забытое старое, претерпевшее метаморфозы и вновь оказавшееся актуальным в современных условиях, утверждает Адаева-Датская. «Бизнес-образование, как и любая другая сфера человеческой деятельности, часто подчиняется законам моды, а мода, как известно, движется циклами, и мы часто видим старое в новой упаковке. Классический пример - стратегия „голубого океана". Это не более чем креативность и инновации re-visited - идея временной монополии, нашумевшая в свое время в фанки-бизнесе, а на самом деле взятая у „скучного" Портера, заимствованная им, в свою очередь, у Шумпетера. Список может быть бесконечным, но главное - то, о чем он нам говорит, - замечает она. - Кроме того, нельзя выдергивать теории и классические модели из контекста, в котором они создавались. Если контекст схож с прошлым (а в случае развивающейся экономики вероятность этого велика), то глупо изобретать велосипед и отказываться от классики только затем, чтобы выглядеть современно и актуально».

Электронный вызов

Но вот что точно должно соответствовать требованиям сегодняшнего дня, уверены специалисты, так это форматы бизнес-образования. «Многие формы обучения, характерные для прошлых лет, канули в небытие. Возможность долгого и серьезного отрыва от бизнеса в настоящее время даже не рассматривается. Это привело к тому, что наиболее востребованными стали форматы выходного дня (weekend) и модульные. Они позволяют минимизировать непосредственный отрыв от бизнеса путем интенсификации аудиторного общения и увеличения объема самостоятельной работы», - обозначает одну из тенденций Ашот Сеферян.

Вторая вполне очевидная тенденция - активное использование возможностей интернета. «Уже лет десять вовсю используются вебинары, электронные материалы курсов, видеоконференции. Огромный объем знаний можно получить не выходя из дома - посещая ресурсы в интернете», - говорит Маргарита Адаева-Датская. «На английском языке доступны огромные объемы бесплатных библиотек учебных курсов, например в MIT и The Open University. Существуют ресурсы для обучения, создаваемые производителями техники и программного обеспечения совместно с учебными заведениями, например iTunes U», - продолжает Сергей Федоров.

Использование новых технологий делает специфические знания в области менеджмента общедоступными, и это, по мнению экспертов, становится важным стимулом для изменения работы бизнес-школ. «Будет меняться бизнес-модель образования в целом. Все больше людей получают доступ к бесплатной теории, которая сама по себе не может сделать бизнес-школу выделяющейся на рынке, и потому бизнес-школы в будущем скорее станут консалтинговыми фирмами, помогая находить нестандартные успешные решения», - прогнозирует Федоров. Дмитрий Павлов также отмечает необходимость гибкого сочетания бизнес-школами образовательного и консалтингового предложения как условие выживания.

На другой немаловажный аспект обращает внимание Адаева-Датская. «Когда стремительно совершенствуется технологическая сторона виртуального образовательного процесса, меняется и специфика очного обучения. Очень скоро потребуются харизматичные преподаватели, умеющие создавать в аудитории атмосферу совместного созидания знаний. Сама роль преподавателя изменится на фасилитирующую и коммуникационную, - полагает она. - Ему придется стать лидером в полном смысле этого слова - когда его личность будет играть ключевую роль в процессе обучения. Именно такой подход позволит достигать синергетического эффекта и оправдывать физическую форму образования в противовес виртуальной». В подтверждение этого тренда она приводит пример Массачусетского технологического института, который выложил все учебные материалы в открытый доступ. «О чем это должно сообщить управленческой аудитории? - задается вопросом Маргарита Адаева-Датская. - Конечно же, о том, что на знания больше нет эксклюзива, а вот на личность, харизму и индивидуальность - есть».

Остается верить, что у российских бизнес-школ такие харизматичные и неординарные преподаватели есть. Равно как и эксклюзивные наработки и ноу-хау, появившиеся благодаря работе на отечественном рынке и знанию его специфики. В противном случае их аудитория в самом скором времени может уйти учиться в глобальную сеть. Это серьезный вызов времени. Но одновременно - мощнейший стимул для развития.

Санкт-Петербург